Новости библиотеки

 Даниил Ювачев родился 30 декабря 1905 года в Санкт-Петербурге. Он рос и воспитывался в интеллигентной семье. Отец писателя Иван Павлович был революционером-народовольцем, чудом избежавшим смертной казни, после которой поменял свои взгляды на жизнь и политические убеждения, став духовным писателем. Отец Хармса был знаком с А. Чеховым, А. Толстым и М. Волошиным. Жили Ювачевы небогато и почти все свои сбережения вкладывали в образование детей. В 1917 году Даниил Ювачев поступил в старейшую школу Петербурга - «Петришуле». Учился будущий поэт плохо и отличные оценки получал только за поведение и прилежание.

Одноклассники Хармса вспоминали, что он постоянно совершал странные поступки и разыгрывал учителей. Чтобы избежать наказания, Хармс разыгрывал актерские сценки, в которых притворялся сиротой. Родители вынуждены были отправить Хармса в Детское село (ранее - Царское село). Здесь он поступил во 2-ю Единую трудовую школу. Это учебное заведение создали на основе бывшей Мариинской гимназии, в нем сохраняли дореволюционные традиции: ставили спектакли, устраивали литературные вечера, где обсуждали творчество поэтов. Одноклассники Хармса восхищались его эксцентричным поведением, взрослыми манерами.

В Детском селе Хармс начал писать свои первые стихи и каламбуры, среди которых известный «Задам по задам за дам!». В 1921-1922 годах Даниил Ювачев становится Даниилом Хармсом. Свой псевдоним он придумал еще в детстве, но всего их у писателя было несколько десятков: Гармониус, Чармс, Шардам, Карл Иванович Шустерлинг, Даниил Заточник и еще много других. Будучи человеком нестандартным и эпатажным, он искренне считал, что одно постоянное прозвище приносит несчастье, поэтому часто менял псевдонимы. До сих пор многие литераторы бьются над разгадкой тайны творческого псевдонима писателя.

Существует два варианта расшифровки: первый от английского слова «HARM», что в переводе означает «вред», а второй – от французского «СHARME» - шарм, обаяние. Некоторые вообще считают, что прозвище было навеяно его любимым персонажем из книг сэра Артура Конан Дойла, Шерлока Холмса. Поначалу Хармс дописал псевдоним карандашом в паспорте через черточку, а потом официально узаконил его.

В 1924 году Хармс поступил в Ленинградский электротехникум, но через два года был отчислен за прогулы. Учёбе он предпочел ленинградскую литературную богему. В это время он много читал. Среди его любимых книг были произведения Андрея Белого, Томаса Манна, Гилберта Честертона, труды филолога Виктора Шкловского, психиатра Владимира Бехтерева. Он знал наизусть произведения Владимира Маяковского и Игоря Северянина. Прозаиком Даниил себя не видел и выбрал своим литературным поприщем поэзию. В ранней юности подражал футуристической поэтике Хлебникова.

Затем, во второй половине 1920-х Хармса вдохновляло творчество коллег - Велимира Хлебникова, Алексея Кручёных и Казимира Малевича. В 1925 году Хармс начал свою творческую биографию, он не только сочинял стихотворения, но и выступал перед публикой декламируя чужие труды. В 1926 году Хармс вступил во Всероссийский союз поэтов, из которого его исключили через три года за систематическую неуплату членских взносов.

В 1927 году в Ленинграде возникло новое сообщество молодых литераторов «ОБЭРИУ», к которому присоединился и Даниил Хармс. Участники объединения пропагандировали в своем творчестве гротеск и поэтику абсурда. Они провозгласили себя «новым отрядом левого революционного искусства» и описали свои взгляды на литературу - отказ и от языка зауми, и от реализма. Политической риторики в их произведениях не было, но эксперименты с формой и языком казались слишком вызывающими. Даниил Хармс эксцентрично одевался и удивлял публику. Он любил гулять по Невскому проспекту в маскарадных костюмах, надевал пилотки с ослиными ушами, нелепые шляпы, цепочки с брелками. «Среди них [молодых людей] выделялся самый высокий, долговязый, с весьма серьезным лицом и с тросточкой, увенчанной старинным автомобильным клаксоном с резиновой черной «грушей». Он невозмутимо шагал с дымящейся трубкой в зубах, в коротких штанах с пуговичками пониже колен, в серых шерстяных чулках, в черных ботинках. В клетчатом пиджаке. Шею подпирал белоснежный твердый воротничок с детским шелковым бантом. Это и был уже овеянный легендами Даниил Хармс!» Климентий Минц (по книге Михаила Мейлаха «Поэзия и миф»)

В 1928 году благодаря Самуилу Маршаку, Хармс и его соратники начали сочинять стихотворения для детей. Труды Даниила Ивановича можно было увидеть на страницах популярных в то время изданий «Еж», «Чиж» и «Сверчок», помимо стихов он публиковал и рассказы, и карикатуры, и головоломки, как для детей, так и для их родителей. Детская литература была единственным источником дохода для писателя.

В период с 1928 по 1931 годы вышло 9 иллюстрированных книжек стихов и рассказов для детей - «Озорная пробка», «О том, как Колька Панкин летал в Бразилию, а Петька Ершов ничему не верил», «Театр», «Во-первых и во-вторых», «Иван Иваныч Самовар», «О том, как старушка чернила покупала», «Игра», «О том, как папа застрелил мне хорька», «Миллион». Удивительно, но даже за такие безобидные детские стихи о кошке, которая не хотела есть винегрет, автор подвергался гонениям со стороны властей. Труды Хармса считались непарадными, книги не проходили цензуру, а в декабре 1931 года Хармс и его товарищи и вовсе были арестованы за пропаганду антисоветской литературы и высланы в Курск. В октябре 1932 года Хармс вернулся в Ленинград - помогли хлопоты отца. В том же году он восстановился в Союзе писателей и стал сотрудничать с детскими издательствами и журналами.

В 1933 Хармсу разрешили проводить встречи со школьниками. Редактор журнала «Чиж» Нина Гернет позднее вспоминала: «В пионерлагере после его выступления все слушатели встали и пошли за ним, как за Гаммельнским крысоловом, до самого поезда». С середины 1930-х Хармс писал преимущественно прозу. Он снова жил бедно: даже в детских журналах поэта публиковали неохотно. ОБЭРИУ распалось. От поэзии Хармс постепенно ушел в сторону прозы, при этом его тексты стали злее, а чёрный юмор - всё менее прикрытым.

В этот отчаянный период Хармс создал свои самые известные «взрослые» произведения - цикл рассказов «Случаи», «Старуха», «О Пушкине» и другие. Ни один из них не был издан при жизни писателя, а к осени 1937 года он и вовсе оказался на грани нищеты.

В сентябре 1939 года грянула Вторая мировая война, и чтобы избежать призыва на военную службу, Хармс симулировал шизофрению. Дела писателя развивались от плохого к худшему, а 7 мая случилась очередная трагедия - умер его отец Иван Ювачёв. «Советский Союз проиграл войну в первый же день, Ленинград теперь либо будет осаждён или умрёт голодной смертью, либо разбомбят, не оставив камня на камне», - заявил летом 1941-го на одной из вечеринок у Анны Ахматовой Хармс.

На вечере присутствовала знакомая поэтессы Антонина Оранжиреева - агент НКВД. 23 августа 1941 года Даниила Хармса арестовали и обвинили в антивоенной агитации, распространении пораженческих настроений. В сентябре направили на медицинскую экспертизу, которая вновь признала писателя сумасшедшим. Хармса направили в психиатрическое отделение тюремной больницы.

Поэт умер во время блокады Ленинграда, 2 февраля 1942 года в «Крестах». Похоронен в братской могиле на Пискарёвском кладбище. Спустя 18 лет сестре Даниила Хармса удалось восстановить его доброе имя, после чего он был реабилитирован Генеральной прокуратурой. Даниил Хармс был автором множества сатирических стихов, афоризмов и сам рисовал иллюстрации к своим произведениям.

Многие современники отмечали его страсть к мистификациям и считали его провидцем, ведь Хармс смог предсказать блокаду Ленинграда и разрушение собственного дома при бомбежке.